В Бейкон Хиллз давно уже было как-то неспокойно. Сначала Скотт с его этими волчьими приколами, которые в полнолуние уже становились совсем не смешными, потом угрозы Дерека, огромная ящерица, бегающая по городу и парализующая людей. И во всём этом ненормальном единственным нормальным оставался только Стилински. У него не было ни девяти жизней, ни суперсил (от которых он, впрочем, не отказался бы), только деревянная бита, которую давно уже не мешало бы поменять на что-то покрепче, и вера в себя любимого.

   Если подумать, Стайлз особо и не жаловался. Он уже привык к тому, что МакКолу нужна его помощь, даже если речь идёт о выслеживании кого-то вроде такого же оборотня, как он, или кэнэмы, что та ещё мерзость. Он даже привык делать это в одиночку, пока его друг разбирается с очередными муками совести или считает Стайлза сумасшедшим, если он подозревает миленьких булочек в каких-нибудь совсем не милых делишках. Наследник шерифа уже давно не удивляется тому, что свои версии ему приходится отрабатывать в одиночку - в лучшем случае, и под бубнёж Скотта - в худшем. Достаточно вспомнить, сколько раз Стилински убеждал МакКола не доверять Дереку Хейлу, а он всё равно набился к нему в друзьяшки и теперь помогает тому сколотить новую банду, которая, видимо, тоже будет состоять из подростков-волчат. И смешно, и грустно, честное слово.

   Пускай ему опять никто не верит, пускай все считают Мэтта единорогом в балетной пачке, а Стайлза таким не купишь. Он-то насквозь видит этого странного, кажущегося старше своих лет паренька, который зыркает на всех, словно маньяк, выбирающий себе жертву. Если не он управляет кэнэмой, то Стилински готов съесть собственную биту!

    Но не только Мэтта им стоит опасаться. Эрика и Бойд тоже явно что-то задумали, но Скотт, конечно, слишком занят, чтобы проследить за ними и попытаться узнать, чего они хотят. Или чего хочет Дерек - это же он их обратил. Поэтому Стилински решает, что эта задачка ему по плечу. Вечером парень дожидается, когда эти двое перестанут озираться по сторонам, и выслеживает их до самого леса. Конечно, в позднее время слишком опрометчиво рыскать одному в тёмном лесу наперевес с одной несчастной битой, когда вокруг всё кишит оборотнями, но и Стилински не из пугливых (и не из тех, у кого срабатывает инстинкт самосохранения), так что он шагает прямо в гущу. Скрип веток смешивается с шорохом листвы от ветра. В такой обстановке кажется, что за тобой следят буквально из-за каждого дерева. Где-то вдалеке он даже слышит вой, но стоит Стайлзу на него обернуться, как глаза ослепляет такой яркий свет, что парню приходится прикрыть глаза рукой. На какое-то время он, кажется, даже отключается, потому что в ушах стоит ужасный шум, а голова ловит вертолёты. Но всё заканчивается так же быстро, как началось. Стилински не сразу открывает глаза, потому что осознаёт, что лежит на спине. Эрика и Бойд его вырубили? Тогда почему он всё ещё жив? Рука шарит по земле в поисках биты, но не натыкается на неё. Голова всё ещё слегка подкруживается, но парень кое-как принимает сидячее положение. Состояние такое, словно кто-то дал ему забродивший пунш. Он упирается в землю ладонью и, опершись другой рукой о дерево, с небольшим кряхтением поднимается на ноги, стараясь сфокусироваться на том, что находится перед ним, да и вообще сфокусироваться. В какой-то момент его даже начинает подташнивать.

   Эй, есть кто живой, - совсем рядом со Стайлзом слышится голос, но в темноте он едва ли может разглядеть собственные ладони, на которые он зачем-то смотрит, причём руки как будто стали как-то...меньше что ли. Стилински шевелит пальцами, и они даже поддаются, но всё равно сомневается, что 10 минут назад они были такими же. - Эй, приятель, - Стайлз наконец-то поднимает голову, и его челюсть чуть не падает на пол. Какого чёрта он видит себя перед собой? Что за? Только сейчас парень чувствует на своей спине небольшую тяжесть и, протянув руку, чувствует лямку рюкзака, прекрасно помня, что был без него. Пока он в забвении ощупывает себя на предмет нахождения в собственном теле, которое, к слову, не чувствуется таким же, его копия падает, и это заставляет Стилински рвануть с места, чтобы оказать помощь. Этот рывок даётся ему так легко и быстро, что парень сам удивляется, откуда у него появилось столько энергии. Наверное, адреналин.

    - Эй-эй, ты в порядке? - старается он привести в чувства свою копию, но слышит при этом совсем не свой голос. - Что ты...как ты...? - он даже не знает, как правильнее всего задать вопрос. "Как ты стал мной?", "Почему ты похож на меня?" - вопросов так много, что голова начинает не только кружиться, но и болеть. К счастью, его поток сознания прерывается воем.

   - Давай, нам надо удирать отсюда, - Стайлз понимает, что вой не означает ничего хорошего, и вряд ли это вообще Эрика или Бойд, так что он хватает второго себя с земли, снова отмечая, что это даётся ему как-то уж слишком легко, и ставит того на ноги. - А теперь если мы не свалим отсюда, - он снова слышит не свой голос и делает паузу, старательно обдумывая всё, что с ним только что произошло. - О божечки, -  к нему снисходит озарение, - так я это ты...точнее, ты - это я, или....как это...нет, погоди, как ты это сделал? - адреналин стучит в висках, заставляя сердце разгоняться так сильно, что Стайлзу становится жарко, но от паники его спасает повторяющийся вой, только теперь ближе, чем было до этого. - У меня, у меня джип рядом с лесом, если ты не хочешь, чтобы тебе кто-нибудь откусил ногу, а поверь мне, я бы для себя этого не хотел, нам лучше отсюда сваливать, да побыстрее.